PravoTime

В кассационной жалобе ответчик просил областной суд отменить решение по ряду оснований. Во-первых, оспаривались представленные заключения о наличии причинной связи как выданные учреждениями, не наделенными законодательством правом установления причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти лиц, подвергшихся радиационному воздействию.

Таким органом, по мнению ответчика, является Межведомственный экспертный совет. Кроме того, право назначения экспертов предоставлено суду, а не самим заинтересованным лицам. Во-вторых, ответчик ссылается на постановление Пленума Верховного суда РФ от 20 декабря 1994 г., в пункте 6 которого говорится, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен, и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п.1 ст.54 Конституции РФ).

Из смысла же ч.2 п.6 постановления следует, что моральный вред подлежит компенсации в случае, если противоправные действия ответчика начались до и продолжаются после введения в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда. По мнению ответчика, ПО "Маяк" прекратило сброс радиоактивных отходов в реку Теча с 1956 г. и нарушений нормативов по охране окружающей среды не допускает.

Истцы в объяснениях на жалобу в порядке ст.291 ГПК РСФСР уточнили, что вопрос назначения экспертизы является правом, а не обязанностью суда. В соответствии со ст.78 ГПК РСФСР заключение экспертизы для суда не обязательно и оценивается судом в соответствии со ст.56 ГПК, как и другие доказательства, по внутреннему убеждению, основанному на беспристрастном, всестороннем и полном рассмотрении доказательств в их совокупности. Таким образом суд оба заключения оценил как письменные доказательства и не нашел оснований сомневаться в их объективности. Кроме того, межведомственный экспертный совет не является органом, уполномоченным решать вопросы о причинах возникновения генетических нарушений (мутаций) в связи с воздействием радиации. Истцы считают, что их случай не охватывается положениями Закона РФ "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на ПО "Маяк" и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча" от 20 мая 2003 г.

Вторая группа возражений истца касается обоснованности применения ст.89 Закона РСФСР "Об охране окружающей природной среды" от 19 декабря 1991 г. и ст.131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1991 г., поставленных под сомнение ответчиком. Суд установил, что деятельность ПО "Маяк" оказала неблагоприятное воздействие на окружающую природную среду, а генетические нарушения у ребенка находятся в прямой причинной связи с неблагоприятным воздействием природной среды (воздействием радиации) на два поколения прямых родственников. В ст.17 Конституции установлено, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Суд правильно в соответствии с требованиями постановления Пленума Верховного суда РФ "О некоторых вопросах применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия" от 31 октября 1995 г. решил вопрос применения законодательства в конкретном деле. Так как федеральный закон по конкретной ситуации отсутствует, суд при рассмотрении дела применил принцип Конституции, в соответствии с которой права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, они определяют смысл, содержание и применение законов и обеспечиваются правосудием. Решение суда отвечает и требованиям ст.2 Конституции РФ, согласно которой человек и его права являются высшей ценностью. Кроме того, истец заметил, что ст.54 Конституции РФ находится в гл.2 "Права и свободы человека и гражданина" и потому п.1 ст.54, на который ссылается ответчик в своей жалобе, не распространяется на юридическое лицо, каковым является ответчик. Челябинский областной суд, таким образом, оставил решение Озерского городского суда без изменения. При причинении вреда здоровью правом на компенсацию морального вреда пользуется сам потерпевший.

Более сложной является ситуация, когда результатом совершенного преступления явилась смерть человека. В этом случае его близкие, безусловно, испытывают нравственные, а зачастую и физические страдания, будучи лишенными возможности общения с ним, то есть фактически в результате умаления неимущественных благ и прав.

Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении № 10 от 20 декабря 1994 г., уже упоминавшемся ранее, разъяснил, что моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников. Но остается неясным, какая степень родства имелась ввиду в данном случае. Неопределенность такого рода позволяет как необоснованно расширять, так и сужать круг родственников, которые могли бы претендовать на компенсацию причиненного им морального вреда.