PravoTime

Объем юрисдикции суда присяжных в 1864-1878 гг. был значительным. По подсчетам А. М. Бобрищева-Пушкина, в сфере компетенции заседателей находилось примерно 410 статей Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, что составляло почти пятую часть всех карательных статей российского законодательства.

В окружных судах на долю присяжных заседателей приходилось в 1873-78 гг. в среднем по стране 75,8 процента всех решенных дел. Таким образом, можно с уверенностью говорить, что суд присяжных, играя огромную роль в уголовном судопроизводстве, являлся центральным звеном пореформенной судебной системы России.

Репрессивность суда присяжных (отношение количества осужденных обвиняемых к общему числу подсудимых) составляла в 1873-78 гг. 64,3 процента, репрессивность остальных судов - 72,6 процента. Следует отметить, что именно большее количество оправданий присяжных заседателей по сравнению с профессиональными судьями являлось серьезной причиной нападок на суд присяжных. Даже французский историк XIX в. К. Кардонн отмечал, что суд присяжных не оправдал возлагавшихся на него надежд, так как он разочаровал всех своей мягкостью и снисходительностью к опасным преступникам.

Наибольшее беспокойство правительства вызывали служебные преступления и против порядка управления. По первым из них присяжные оправдывали 58 процентов обвиняемых, в то время как коронные судьи - лишь 24,5 процента. Причина этого кроется в сложности и запутанности служебных преступлений, когда присяжные далеко не всегда могли вникнуть в суть разбираемого дела. Преступления против порядка управления судились присяжными довольно строго - 64 процента подсудимых признавались виновными, но все же разница и здесь была существенной. Основную массу таких преступлений на практике составляли различные сопротивления распоряжениям правительства, неповиновения властям, оскорбления должностных лиц (городовых, десятников, старост и пр.) при исполнении ими служебных обязанностей. По мнению некоторых юристов такая чрезмерная снисходительность присяжных является уже в некоторых случаях, по меньшей мере, неосновательною. Если эту "неосновательность" замечали активный защитник суда присяжных, как Н. П. Тимофеев, то не могли ее оставить без внимания и в Министерстве юстиции.

Уже в циркуляре от 28 февраля 1874 года отмечалось, что в некоторых окружных судах процент оправдательных приговоров составил 40-50, и поэтому требовалось к посылаемым в Министерство юстиции судебно-статистическим данным о деятельности суда присяжных добавлять, по возможности, особые разъяснения с указанием причин, вызвавших оправдательные приговоры, в том случае, если их количество превысит 20 процентов от общего числа.

13 марта 1874 года был издан аналогичный циркуляр, требующий разъяснений от лиц прокурорского надзора.

В новом циркуляре от 14 мая 1874 года опять отмечался высокий процент оправданий, и спрашивалось у председателей окружных судов, по каким причинам этот процент так велик. Также требовaлось высказать соображения "о том, какие меры могли бы содействовать успешному поддержанию . обвинения перед судом присяжных . (и) насколько самый порядoк составления списков присяжных заседателей признается ими удобоприменимым на практике и действительно соответствует цели, и не следует ли, в видах замечаемого иногда неудачного выбора присяжных заседателей, допустить какие-либо изменения в этом порядке и какие именно". К циркуляру прилагалась особая форма для отправки в Министерство юстиции сведений об оправдательных приговорах по преступлениям должностным и против порядка управления. В последующих циркулярах (от 23 сентября 1874 года, 20 февраля 1875 года и др.) К. И. Пален, бывший тогда министром юстиции, просил председателей окружных судов ускорить сообщение сведений, требуемых циркуляром от 14 мая 1874 года, а также более точно и конкретно разъяснять причины оправдательных приговоров (если их было более 20 процентов), вынесенных присяжными.

На судебную практику, однако, поступающие с мест разъяснения и предложения, как и все вышеперечисленные циркуляры, серьезного влияния не оказали. Репрессивность суда присяжных не только не увеличилась, но даже уменьшилась. Присяжные заседатели непроизвольно показали свою независимость от администрации и столичных циркуляров, но тем самым убедили правительство, что оказать влияние на их деятельность можно только путем изменения законодательства. Низкая репрессивность суда присяжных, как в целом, так и по отдельным родам преступлений (особенно против порядка управления, служебных и против общественного блaгоустройства и благочиния), не вполне отвечающий требованиям судопроизводства состав заседателей, особенно в уездных городах (небольшое количество образованных людeй, невысокий уровень грамотности крестьян и мещан и т.п.), халатное отношение Временных комиссий к своим обязанностям по составлению списков присяжных заседателей (в списки попадало немало людей умерших, сумасшедших, не отвечающих требованиям установленных законом цензов и пр.) привели к тому, что уже во второй половине 70-х годов ХIХ века в Министерстве юстиции были собраны обширные материалы, которые послужили практической базой для законодательного преобразования института присяжных заседателей в России.