PravoTime

Три обстоятельства выдвигают Псковскую Судную грамоту в первый ряд источников по истории русского права, а следовательно — и русской государственности.

Во-первых, и это самое главное, чрезвычайное богатство ее содержания.

Грамота освещает такие стороны русской жизни XIV—XV вв., какие не отразились ни в одном другом памятнике. Организация суда, взаимоотношения между должностными лицами, конкретные нормы уголовного и особенно гражданского права, социальная стратификация и ее развитие, — все это, и не только это, находит свое место в статьях Грамоты. В силу особенностей истории своего текста Грамота является памятником многослойным — она складывалась на протяжении длительного времени и отражает социальную реальность не в статике, применительно к какому-то одному моменту, а в динамике, позволяя тем самым проследить тенденции ее развития.

Во-вторых, Грамота является связующим звеном между древнерусским правом домонгольского времени и правом возрожденной России, сплотившейся вокруг своей новой столицы. Сопоставление Грамоты с важнейшим памятником Древней Руси — Русской Правдой — показывает, что право вечевого города-земли есть органическая часть общерусского права. Грамота как бы отталкивается от Правды, принимает ее за основу, но видоизменяет, а главное — дополняет ее. Катастрофа XIII в. не привела к разрыву традиции — живая нить преемственности, нить исторической жизни уцелела, несмотря на нашествие, потерю независимости и ослабление общерусских связей.

В-третьих, продолжая и развивая русскую государственно-правовую традицию, Грамота занимает в ней особое место. В отличие от Русской Правды и позднейших судебников, она — памятник княжеско-вечевого законодательства. Характерная, и даже определяющая черта права средневековой Руси (впрочем, как — в большей или меньшей мере — и других обществ средневековой Европы) — симбиоз княжеского права, создаваемого „сверху", волей князя, и права обычного, хранимого народной „пошлиной" и вырастающего „снизу", выражена в Грамоте сильнее, чем в каком-либо другом законодательном памятнике.

Все эти обстоятельства делают Грамоту уникальным источником по истории России. Сложившаяся в северо-западном углу Русской земли в вечевом городе, Грамота — памятник далеко не „местного значения". В Грамоте отразились коренные проблемы государственно-правового и социально-экономического развития нашей страны на протяжении веков, и без привлечения ее материала эти проблемы не могут быть сколько-нибудь успешно поставлены. Шестисотлетний юбилей Грамоты — событие не только Псковского, но и прежде всего общерусского масштаба. В историографии Грамоты можно наметить два основных этапа. На первом этапе Грамота изучалась главным образом как юридический памятник, и основными исследователями ее были историки-юристы. Заслуга открытия и первой публикации Грамоты принадлежит Н.Н. Мурзакевичу ,а честь первого обстоятельного исследования — И.Е. Энгельману. М.Ф. Владимирский-Буданов включил Грамоту в первый выпуск своей многократно переиздававшейся , Хрестоматии по истории русского права", разбил ее текст на пронумерованные статьи и снабдил комментарием, введя таким образом в широкий научный оборот.

По единодушному мнению дореволюционных исследователей, Грамота — памятник выдающегося историко-юридического значения, сравнимый с Русской Правдой и превосходящий по содержательности и уровню правового мышления позднейшее московское законодательство. Хотя это последнее утверждение, основанное на модной в то время односторонне-либеральной трактовке русского исторического процесса, не может быть принято, к высокой оценке Грамоты как таковой нельзя не присоединиться. Наша дореволюционная историография поставила и разработала ряд важных сюжетов содержания Грамоты, трактуя их по преимуществу в юридическом аспекте.

К дореволюционному периоду относится и наиболее технически совершенное воспроизведение текста Грамоты, изданное под наблюдением Н.Д.Чечулина. При этом, однако, после Энгельмана не создавались труды, посвященные Грамоте в целом как источнику — ее категории рассматривались, как правило, в связи с другими историко-юридическими сюжетами. Тем не менее, были поставлены и вопросы социально-экономического содержания Грамоты.

В советской историографии Грамоты, как и при исследовании других исторических источников, отразились как позитивные, так и негативные тенденции развития русской исторической мысли этого периода. К числу последних следует отнести преувеличение значения классовой борьбы как основного (если не единственного) фактора исторического процесса, упрощенное толкование феодальной формации как времени безраздельного господства крепостнических отношений, одностороннее представление о роли и значении государства как орудия, используемого господствующим классом для порабощения трудящихся масс, недооценка самостоятельного значения нравственного фактора в развитии общества. Несмотря на эти недостатки, вызванные отчасти идеологическим диктатом, отчасти искренними заблуждениями исследователей, советский период изучения Грамоты был весьма плодотворным. Позитивная тенденция развития исторической мысли, основанная на принятии концепции общественно-экономических формаций как последовательных закономерных этапов истории человеческого общества, оказалась в целом плодотворной и конструктивной и позволила при изучении истории России придти в ряде случаев к научно-содержательным результатам.