PravoTime

Такие сомнения в судебной практике, действительно возникали и возникают, что видно из следующего примера. Одна из московских газет опубликовала 9 июня 2003 года корреспонденцию, в которой утверждалось, что из крупнейшего российского музея "пропало сто тысяч экспонатов".

Через некоторое время в Савеловский межмуниципальный (районный) народный суд г. Москвы поступило "исковое заявление о защите чести и достоинства музея". А в дополнительном исковом заявлении ставился вопрос о взыскании с редакции газеты ста миллионов рублей "в возмещение морального вреда, причиненного публикацией".

При рассмотрении дела по существу народный суд установил, что в газетной публикации действительно содержался ряд неточностей и бездоказательных утверждений, а потому иск "о защите чести и достоинства музея" судом в основном был удовлетворен. Одновременно народный суд частично (в размере 50 млн. рублей) удовлетворил иск, касавшийся возмещения морального вреда.

Редакция газеты подала кассационную жалобу, в которой ставился вопрос о невозможности взыскания каких-либо сумм в возмещение "морального вреда", причиненного юридическому лицу. В частности, обращалось внимание на, по существу, полное отсутствие какой-либо мотивировки в решении суда как принципиальной возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу, так и обоснования необходимости взыскания с ответчика конкретной суммы.

По данному поводу в судебном решении было записано следующее: "Согласно ст.7, п.6 Основ гражданского законодательства Союза СССР и республик, применяемых на территории РФ с 03.08.92., гражданин или юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненного их распространением. При определении размера морального вреда суд принимает во внимание конкретные обстоятельства дела и, в частности, характер распространенных ответчиком сведений и те последствия, которые повлекла публикация статьи, а также степень распространения сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца.

Как полагает суд, нравственной обязанностью редакции являлось особо осторожное отношение к распространению подобной информации, которая умаляет не только престиж музея, но и престиж Российской Федерации. С учетом всех указанных обстоятельств суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в возмещение морального вреда 50 млн. рублей".

В заседании судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда судьей-докладчиком представителям истца был поставлен вопрос, в чем конкретно заключались физические и нравственные страдания, понесенные музеем в связи с публикацией в газете. Вразумительного ответа не последовало. Частично отменяя решение народного суда, коллегия указала следующее: "… решение суда в части взыскания морального ущерба в размере 50 млн. руб. с редакции в пользу истца подлежит отмене, поскольку противоречит требованиям ст.7 ГК РСФСР, ст.62 Закона РСФСР "О средствах массовой информации", которыми предусмотрено возмещение морального вреда, причиненного гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и достоинство, а не юридическому лицу.

Судом ошибочно применена норма п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик … поскольку к правоотношениям, возникшим между сторонами по настоящему делу, применяются нормы законодательства Российской Федерации (ст.7 ГК РФ и ст.62 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации").