PravoTime

Но есть обязательственные отношения, более сложные по числу участников: с несколькими должниками, с несколькими кредиторами.

Если предмет обязательства был делим, то, вообще говоря, обязательство дробилось между несколькими участниками.

Источники, а именно Кодекс Юстиниана, а еще раньше Павел (D. 10. 2. 25. 9. 13) возводят это правило к законам XII таблиц.

По мере роста Рима, завоевания им средиземноморского бассейна и связанного с этим развития торговых операций приобретает значение вопрос о месте исполнения. Место исполнения определялось прежде всего договором сторон.

Если место исполнения не было обусловлено, надлежащим местом исполнения считалось то место, где может быть предъявлен иск по данному обязательству. А место подсудности определяется принадлежностью лица к той или иной общине либо местом жительства должника. Кроме того, любой иск может быть, независимо от гражданства или места жительства, предъявлен в Риме по принципу Roma communis nostra patria est - Рим - наше общее отечество (D. 50. 1. 33).

Отдельные виды договоров

Вербальными контрактами называются договоры, обязывающая сила которых заключается в произнесении некоторой словесной формулы. К этой группе контрактов относятся три договора: sponsio или stipulatio, jurata operarum promissio (клятвенное обещание вольноотпущенника патрону), dotis dictio (установление приданного). Два последних не имели особенного значения, напротив, стипуляция во всей системе римских договоров занимает первое место.

Происхождение ее название было неясно еще для самих римских юристов. Стипуляция появилась за долго до формулярного процесса, но в эпоху Законов 12 таблиц она не имела юридического значения. Заключается стипуляция в форме устного вопроса кредитора и ответа должника, например, "Клянешься мне создать 100?" ответ "Клянусь"; "обещаешь мне построить дом?" ответ "Обещаю". При этом выражение "Клянешься – клянусь" употребляется только между римскими гражданами, и тогда договор называется – sponsio; с перегринами же договор может быть заключен и в других выражениях "обещаешь – обещаю", "дашь - дам", "сделаешь – сделаю" и тогда договор назывался – стипуляция. Но в дальнейшем никакой разницы между спонцио и стипуляцией нет.

На основании стипуляции возникает обязательство строго одностороннее: кредитор – только кредитор и должник – только должник. В этом сходство стипуляции с обязательствами старого цивильного права (нексумом и легатами). Далее, это обязательство строго права: кредитор может требовать только того, что было обещано, без всяких дополнений; он не может требовать ни убытков, происшедших от неисполнения обязательства, ни процентов. С другой стороны, обязательство стипуляции есть обязательство абстрактное: оно возникает только вследствие того, что на вопрос кредитора должник отвечал "клянусь"; почему он дал такой ответ для стипуляции безразлично. И ссылаться на те или иные отношения, приведшие к стипуляции, - на так называемую каузу - ни должник, ни кредитор не вправе.

Благодаря чрезвычайной простоте и гибкости своей формы, стипуляция скоро приобрела широкое распространение: любое обязательство могло быть обращено в форму вопроса и ответа.

Однако с течением времени наблюдается ослабление требований, предъявляемых к устной форме стипуляции. Император Лев в указе 472г. н.э. санкционирует в качестве стипуляции всякие вербальные соглашения, в каких бы выражениях они не совершались. Все это, конечно, облегчает заключение стипуляции но, с другой стороны, размывает границу, отделяющую стипуляцию от консенсуальных контрактов и голых пактов. Для того, чтобы облегчить доказывание стипуляции, стали после ее совершения составлять письменный документ, например, "Тиций подписал, что я принял от Пубия Мавия 15 взаймы и П. Мавий получил обещание, что эти 15 будут отданы честно и надлежащим образом через месяц, обещал я, Л. Тиций". Такой письменный документ самостоятельной обязательной силы не имел; должник мог свободно доказывать, что устной стипуляции все-таки не было и потому он не обязан. С течение времени, однако, возникает уже предположение в пользу истинности документа. "Если будет написано в официальном документе, что пообещал кто-либо, равным образом считается, как если ранее был ответ на вопрос, то есть состоялась стипуляция, - Сентенции Павла". Причем со временем это предположение приобретает все более неоспоримый характер. Доказывать при наличности письменного документа несовершение устной стипуляции дозволялось только одним путем – установлением факта, что в этот день кредитор и должник не были в одном городе. Не смотря на такие изменения, стипуляция в основе своей остается вербальным контрактом, она будет действительна без всякого письменного документа.